***
История Милдред Харрис, рассказанная ею самой
_____________
Милдред Харрис, 1927 г.
_____________
Милдред Харрис, 1927 г.
ЧАСТЬ I – III >>>
ЧАСТЬ IV
Чарли Чаплин любил собирать вокруг себя небольшую компанию друзей, которые нравились ему не за их богатство, социальное положение или веселый нрав, а за их дружеское отношение, просто потому, что общение с ними доставляло ему удовольствие.
У него было очень мало настоящих друзей. Думаю, больше всех он любил Дугласа Фэрбэнкса и Джона Бэрримора. Как бы ни интересовались люди захватывающей профессией Чарли, мало кому из них самих удавалось заинтересовать его в большей степени, чем какому-нибудь бездельнику или обычному богачу. Очень, очень немногие женщины попадали в этот узкий близкий круг.
Ему случалось говорить, что расположение женщины стоит больше, чем все умы мира, и что он и на милю не подойдет к девушке, у которой ум преобладает над сердцем.
– Ни один мужчина никогда не рисковал жизнью ради того, чтобы спасти женщину, соблазнившись ее интеллектом, – сказал он мне однажды.
Я прекрасно знала, что интеллектуально я ему не ровня. Но мне кажется, девушкам нравится чувствовать, что их муж умнее, чем они. По крайней мере, я понимала его мысли и мечты, пусть даже я не могла разделить их с ним или хотя бы сказать ему, что я его понимала.
Если не считать его молчаливых настроений и его рассеянности, когда он всех воспринимал в штыки или, по крайней мере, не хотел ни видеться, ни разговаривать с кем бы то ни было, я не чувствовала себя обиженной или несчастной.
Он говорил мне иногда, что я была «отличным слушателем» – то есть говорил, когда был в настроении разговаривать со мной. Во время нашей помолвки и еще до этого он, бывало, читал мне стихи. Он прекрасно читает, и я могла слушать его часами.
Уже после свадьбы он иногда советовал мне те или иные книги, и я всегда с готовностью принимала его советы. Знаю, что благодаря ему я стала гораздо лучше разбираться в музыке, искусстве и литературе
– Я люблю тебя за то, что ты не пытаешься умничать, – сказал он однажды вскоре после того, как мы поженились.
И всё же я видела, что он был счастлив, когда проводил время со своими немногочисленными друзьями, которые говорили с ним на одном языке – языке книг, картин и музыки.
Они часто заходили к нам, и Чарли засиживался с ними до глубокой ночи, бесконечно рассуждая обо всех тех вещах, которых я не понимала.
Он хотел, чтобы я присутствовала там, но я видела, что он был всецело поглощен беседой: книгами, которые они обсуждали, музыкой или вечными сценариями, которые никогда надолго не покидали его мысли.
Пожалуй, главным и неисчерпаемым источником вдохновения для него служили, наряду с его работой, книги, картины и скрипка. Его библиотека, насколько мне помнится, была буквально забита книгами, самыми разными книгами, которые он читал и знал. Он был консервативен в отношении многих затрат, но всегда покупал новые книги или картины.
Чарли Чаплин не любит говорить о себе. Я не припомню, чтобы он хоть раз рассказывал какие-нибудь истории из своего прошлого. Уверена, там не было ничего, чего стоило бы стыдиться или что следовало бы скрывать, но он всегда жил в настоящем и думал о будущем. Он сказал мне однажды, что попал в кино по чистой случайности. Он не особенно интересовался кинематографом, пока Мак Сеннетт не пригласил его (когда Чарли был на гастролях с водевильной труппой) сыграть небольшую роль в фильме. Именно тогда он и «нашел себя».
Это случайное предложение сняться в кино, которое он принял, не считая его чем-то важным, изменило всю его дальнейшую жизнь. К сожалению, я не могу поведать вам ни подробности, ни точные даты. Как я уже сказала, Чарли никогда особенно не распространялся о своем прошлом ни при мне, ни при других. Ему это было не интересно.
Читать части IV - VI >>>
Читать части VII - VIII >>>