If you’re looking for rainbows, look up to the sky, but never, no never look down.
Две обложки нотных изданий с изображением отца Чарли, Чарльза Чаплина-старшего. Эти ноты прожили гораздо дольше, чем сам Чаплин-старший. Удивительно, но Чарли, практически не знавший отцовской заботы, всегда тепло вспоминал его до конца своих собственных дней.
Временами Чарли погружался в воспоминания, и я бережно храню в памяти эти счастливые моменты. Как минимум, это служило показателем его хорошего настроения, но также это означало, что он становился обычным человеком, совершенно непринужденным в общении и избавившимся от въевшегося налета своего "force de grandeur". Иногда, пребывая в подобном настроении, он доставал из выдвижного ящика шкафа-витрины стопку песен своего отца, опубликованных издательством Francis, Day & Hunter Co. Среди них были "Eh! Boys?" и "Oui! Tray Bong" - типичные песни комика-франта из британского мюзик-холла. Чарли всегда хранил их в этом ящике, и мне казалось, что в этом было нечто символичное, поскольку над ними, в самой витрине, располагалась коллекция фарфора и предметов искусства, которые, вероятно, стоили больше, чем всё, что его отец заработал за всю свою жизнь теми самыми словами и музыкой, что были напечатаны на этих старых потрепанных страницах.
На самом деле, это были очень красивые издания - некоторые люди коллекционируют их и по сей день. Богато раскрашенные и иллюстрированные в карикатурной манере, они вполне узнаваемо изображали артиста, исполнявшего эти песни, и на многих из них был действительно изображен Чарльз Чаплин-старший. Чарли всегда отбирал несколько песен и вручал их мне. Я играл и пел их для него, а он сидел, прикрыв глаза, и наслаждался музыкой, но на его лицо при этом всегда ложилась тень печали*.
_____________
*James E. Making Music with Charlie Chaplin. Lanham, MD : Scarecrow Press, Inc., 2000. P. 85.
Временами Чарли погружался в воспоминания, и я бережно храню в памяти эти счастливые моменты. Как минимум, это служило показателем его хорошего настроения, но также это означало, что он становился обычным человеком, совершенно непринужденным в общении и избавившимся от въевшегося налета своего "force de grandeur". Иногда, пребывая в подобном настроении, он доставал из выдвижного ящика шкафа-витрины стопку песен своего отца, опубликованных издательством Francis, Day & Hunter Co. Среди них были "Eh! Boys?" и "Oui! Tray Bong" - типичные песни комика-франта из британского мюзик-холла. Чарли всегда хранил их в этом ящике, и мне казалось, что в этом было нечто символичное, поскольку над ними, в самой витрине, располагалась коллекция фарфора и предметов искусства, которые, вероятно, стоили больше, чем всё, что его отец заработал за всю свою жизнь теми самыми словами и музыкой, что были напечатаны на этих старых потрепанных страницах.
На самом деле, это были очень красивые издания - некоторые люди коллекционируют их и по сей день. Богато раскрашенные и иллюстрированные в карикатурной манере, они вполне узнаваемо изображали артиста, исполнявшего эти песни, и на многих из них был действительно изображен Чарльз Чаплин-старший. Чарли всегда отбирал несколько песен и вручал их мне. Я играл и пел их для него, а он сидел, прикрыв глаза, и наслаждался музыкой, но на его лицо при этом всегда ложилась тень печали*.
– Эрик Джеймс, музыкальный партнер Чарли Чаплина
_____________
*James E. Making Music with Charlie Chaplin. Lanham, MD : Scarecrow Press, Inc., 2000. P. 85.